Эдуард Басурин: Когда первый снаряд упал на Славянск, я понял – началась гражданская война
Специальный корреспондент «Украина.Ру» Алена Кочкина пообщалась с заместителем министра обороны ДНР
Человек, голос которого, многие воспринимают сегодня как «голос донецкого Левитана». Каждый день по несколько раз Эдуард Басурин озвучивает военную обстановку на Донбассе, беспристрастно, спокойно, по-военному кратко. А что на самом деле кроется за этим спокойствием?
Интервью с Эдуардом Басуриным. Часть 1. Жизнь до войны.
— В детстве мальчики мечтают стать кто космонавтом, кто пожарником, а вы кем мечтали быть?
— Помню, что в войнушку все мальчишки играли, и все изображали победителей, о чем-то особенном я не мечтал, занимался спортом. А осознанность пришла в 8 классе. У меня был пример — мой родной брат, который учился уже в Суворовском училище, в Киеве. И я просто решил пойти по его стопам, вот и все. У меня была попытка после окончания школы поступить в это Суворовское училище, и даже отец со мной ездил в Киев. Но не сложилось по конкурсу, и я вернулся в Донецк. Окончил 10 классов, и после этого уже поступил в Донецкое военное училище. Поэтому я просто последовал примеру, который был в моей семье. Папа же, как и все советские граждане, проходил воинскую службу в период Советского Союза. Оба моих деда воевали в Великую Отечественную войну — один вернулся домой, а второй погиб.
— Вы коренной дончанин?
— Да, я родился здесь в Куйбышевском районе на Смолянке. Потом отцу предложили другую работу, и мы переехали в Пролетарский район г.Донецка.
— Ваш выбор будущей профессии был осознанный. Вы закончили военное училище, и как ваша жизнь пошла дальше?
— По распределению после окончания училища я уехал служить на Урал, в город Кунгур. Кстати очень интересный город, бывшая столица Урала. Даже в литературе известный город — есть произведение Толстого про Петра Первого, в котором повествуется о том, как Петр Первый приказал повесить воеводу города Кунгура за казнокрадство. А служил я в войсках ПВО политработником.
— Из истории мы знаем, что политработники в войсках и Красной армии, и Советской Армии всегда были такой особой «кастой», потому, что именно они обеспечивали боевой дух солдат.
— Это было всегда, да. В армии всегда были такие люди. В царские времена — это были капелланы, военные священники, которые поддерживали и солдат, и офицеров. И были они, проще говоря — психологами — ведь проблем было всегда много. И главной их задачей было то, чтобы в подразделение была такая атмосфера, которая позволяла солдатам спокойно выполнять задачи, которые перед ними ставило их руководство. Просто при образовании Красной армии название чуть изменили, и сделали другой подход — специализированных офицеров, которые занимались все теми же задачами и вопросами.
— И как долго вы были профессиональным военным?
— В общей сложности шесть с половиной лет.
— А почему ушли?
— Главной причиной стало мое понимание того, что то государство, которому я служил, перестает существовать. Это был 1989 год. Да, развала Советского Союза еще не было, но это были уже времена правления Михаила Горбачева. Именно он заявил о том, что началось сокращение вооруженных сил СССР. Вот тогда я понял, что великая страна разваливается. А я не хотел в этом процессе участвовать. Да, может быть, молод был, и это мое мнение было ошибочно, но я не хотел присутствовать при том, как уничтожают то святое, что было у каждого советского гражданина. Потому что человек, который носит форму, всегда воспринимался как тот, кто защищает. И я не хотел быть тем, кто своими же руками разваливает свою страну. А ведь так и получилось — и страна в результате развалилась.
— И вы вернулись в Донецк?
— Да, я вернулся в Донецк, и мне сразу же отец предложил пойти работать на шахту. Но я выбрал другой путь — пошел работать учителем в школу, которая находится в Пролетарском районе Донецка, кстати, и сейчас работает. Ведь ни для кого не секрет, что все военные учебные заведения готовили специалистов двойного назначения, как для военной службы, так и для гражданской. И вот по диплому для гражданской жизни — я учитель истории и обществоведения. А в школе преподавал и историю, и обществоведение, и географию, и был классным руководителем, и физкультуру вел, много чего, просто школа такая интересная и своеобразная была. Все ученики учились в одну смену, всех классов было по одному, туалет был на улице, печное отопление.
— А вы в этой школе потом были?
— Я давно там не был. Почему? Не знаю. Просто жизнь так складывалась, что не возвращался в те места, где был раньше. Кстати, на Урале тоже больше так и не был. Но я абсолютно не стыжусь того, что работал в этой школе учителем. В любом случае — это был мой опыт, хороший или плохой — не так важно. Опыт общения с людьми, опыт общения с детьми, и честно говоря, мне нравилось преподавать. Знаешь, когда смотришь в эти широко раскрытые глаза девчонок и мальчишек, это захватывает, и это дорого стоит.
— А почему ушли из школы?
— Все обычно… деньги. Надо было содержать свою семью. Поэтому пошел работать на шахту. И почти пять лет проработал на шахте. Занимался доставкой негабаритного груза в шахту — то есть того груза, который в «клеть» не входил. Закончил работу в шахте в должности бригадира. Потом ушел работать на заправку. И уже потом меня попросили помочь наладить работу фирмы по производству полиэтилена. И вот с этого момента моя жизнь резко перевернулась. Я понял, что производство полиэтилена мне нравится, потому что это процесс созидания. И вся моя последующая трудовая деятельность была связана с переработкой химии. И мне очень нравился сам процесс — когда из ничего что-то получается.
Где-то мне этот процесс напоминал обучение. Когда ты ребятам рассказываешь что-то новое для них. Хотя я всегда, даже по программе, старался работать не стандартно. Начиная со школы, где была прописана определенная процедура проведения урока и то, что должен делать учитель. А я взял и все поломал. Потому что я хотел, чтобы в процессе обучения участие принимали все ученики в классе, а не выборочно.
Поэтому мой план проведения урока был следующий: 5 минут у меня уходило на ознакомление с присутствующими, в эти же 5 минут входила проверка урока, который я задавал на дом, а 40 минут я опрашивал учеников по предыдущему уроку. И в этом процессе были задействованы все ученики класса. И самый главный критерий моей оценки знаний учеников — это не смотреть в журнал на их предыдущие отметки. В каждой школе, в каждом классе всегда были так называемые «отстающие» ученики. И вот когда такой ребенок у меня получал вместо 2-ки и 3ки — 4 и 5 за свои знания… Знаете, это просто нужно было видеть — эти горящие глазенки. Вот такая параллель между благодарностью детей за то, что оценили их труд и производством из маленькой гранулы полноценного продукта, который необходим. Мне никогда не нравилось торговать, просто сидеть в офисе, мне нужно было движение и видение результата. Да, присутствовал момент налаживания связей и договорных обязательств, но это живой процесс, особенно когда ты знаешь, что за твоей спиной стоит команда, которая начинала с тобой процесс запуска производства с нуля и работает на результат.
— И когда этот очередной отрезок вашей жизни закончился?
— Полтора года назад, с началом волнений в Донецке. Я на тот момент еще работал, но в свободное время приезжал на площадь Ленина, смотрел что происходит, слушал людей, о чем они говорят. Я всегда так поступал с момента окончания военного училища — слушал и понимал, что происходит. И в результате проникся всем этим движением и решил в нем участвовать. На второй или на третий день, когда уже взяли «Белый дом» — здание Администрации — я пришел, и с этого момента практически оттуда не выходил.
— А до начала этих событий вы вообще участвовали в каких-то политических движениях?
— Был как-то момент в моей жизни, когда я даже возглавлял одну партию, просто наслушался, и мне было интересно посмотреть на этот процесс изнутри. Но — нет, не мое. На выборы ходил и честно скажу, что голосовал за коммунистов. По просьбе тещи. Они с покойным тестем были коммунистами и всегда придерживались коммунистической политики. Ну вот, чтобы поддержать их — голосовал. Кстати, на мой взгляд, это единственная партия, которая людей не обманула. Это факт. Да какие-то изменения с их идеологией произошли, но партия как была, так и осталась, и они ни под кого не ложатся. Хотя бы за это их можно уважать. А все остальные, которые создавались — так промежуточные и на определенное время. А потом люди про них забывают, и таких много на Украине было.
— А вы уже тогда поняли, что дальше начнется война?
— Нет, тогда это было не предсказуемо. Просто на тот момент присутствовала эйфория, связанная с Крымом. Ведь на наших глазах произошло воссоединение Крыма с Россией. И люди, которые стали выходить на площадь в Донецке думали, что подобное произойдет и здесь, и также безболезненно. Осознание пришло, но уже позже. Я же понял, когда начались процессы устрашения Донбасса со стороны Киева и украинские войска начали стягиваться сюда. И когда первый снаряд упал на Славянск, я сразу сказал — у нас началась гражданская война.
Эдуард Басурин: Мы взяли в руки оружие, чтобы защищать свои дома
Продолжение интервью. Часть 2.
— Вначале я выполнял определенные функции: непосредственно принимал участие в подготовке референдума, потом с другими осуществлял контроль проведения референдума в Донбассе. Выполнял спецзадания, связанные с безопасностью границы. Тогда все получалось интересно, между Донецком и Луганском уже стояли украинские блокпосты, по Украине стояли блокпосты между областями и на въездах в города, проверяли паспорта.
— А с момента прилета первого украинского снаряда в Славянск?
— Тогда перевернулось все. И я стал открыто говорить, что началась полномасштабная гражданская война. Но наших людей напугать этим было не возможно, украинская власть просто еще больше обозлила нас. Поэтому мы и взяли оружие, потому что должны были защищать свои дома.
Хотя до этого, мы надеялись, что процесс пойдет в переговорном русле: и мы сможем договориться об определенных преференциях для нашего региона, и никто тогда не собирался выходить из состава Украины. Люди хотели проголосовать и сказать, что мы думаем чуть по-другому, мы хотели предложить жить по измененным правилам, а не тем, которые нам насаждали из Киева.
Вот как пример: вы живете в большой коммунальной квартире, у каждого есть своя комната, как на Украине есть области, и там живут люди, которые хотят жить по определенным правилам. Вот мы и предложили свои правила. А взамен мы получили артиллерию и все ужасы войны.
— И с какого времени Вы снова надели военную форму?
— Форму я надел в июле 2014 года. Я бы и раньше это сделал, но передо мной были поставленные определенные задачи, которые я должен был закончить.
— И Вы пошли служить в «Кальмиус»?
— Да. Я пришел туда, когда бригада уже была создана, так получилось, что один из командиров «Кальмиуса» — выпускник того же военного училища, которое я закончил. И я снова стал заместителем командира по политической части.
— Я осенью 2014 года была в «Кальмиусе» и записывала интервью с руководителями и простыми солдатами. И уже тогда меня поразила военная дисциплина, которая была в этом подразделении.
— Понимаешь, «Кальмиус» изначально строился по принципу военного подразделения, не ополчения. Поэтому те аспекты, которые необходимы для жизни военной части, они закладывались уже тогда. Мы были самые первые, которые принимали военную присягу.
Люди к нам приезжали из Тернополя, Винницы, Хмельницкого, со Львова, те, которые ясно поняли, что происходит в стране, и встали на нашу сторону. Так вот в тексте присяги были такие слова: «Присягаю Донецкой Земле!» А они нас спрашивали: «Вы что хотите сказать, что вы дальше никуда не пойдете?»
И мы тогда немного изменили текст и расширили понятие: «Присягаю Отчизне!» Ведь у Отчизны границ не существует. Я еще по весне 2014 года говорил о том, что вот эти процессы, которые начинаются, коснутся всех: поддерживаете или не поддерживаете, коснутся каждого. Так оно и получилось.
— А что, по-Вашему, стало точкой отсчета?
— Та трагедия, которая произошла в Одессе 2 мая 2014 года. Именно она перевернула сознание многих. И молчать уже было нельзя. Ведь у каждого человека есть свое право голоса — в этом сила. И этот голос из одиночного превращается в гул, потом в шепот, в шум, в гам и вот в конце — в ор. И тогда человека слышат. Главное — не бояться.
— А дальше?
— Летом, в августе 2014 года, я стал заместителем министра обороны ДНР по воспитательной части. Как мне сказал один из моих сотоварищей: «Ты не можешь отказаться, тебе оказано доверие». И уже потом, когда у нас в ДНР начала создаваться своя армия в ее чистом виде, было решено создать военный корпус, я стал заместителем командующего по работе с личным составом.
— А когда Вы стали «Голосом Министерства Обороны ДНР»?
— Первые комментарии, которые я давал по военной обстановке, были в конце июля-начале августа 2014 года. Журналистам почему-то понравилось со мной общаться. И ко мне постоянно начали обращаться за комментариями, и так получилось, что я освещал военную обстановку, которая на тот момент происходила в Республике: обстрелы, жертвы, трагедии. Как то само по себе так получилось.
— Великая Отечественная война ассоциируется у всех с голосом Левитана, а сегодняшняя война — с Вашим голосом и Вашей манерой подачи информации. Это не лесть с моей стороны — это просто констатация факта.
— А ведь мало кто знает, что когда в то время была попытка покушения на Левитана, было принято решение об его отправке в Свердловск, чтобы оттуда он озвучивал военные сводки. А все думали, что он находится в Москве. Просто на тот момент руководство страны понимало, что с Левитаном ничего не должно произойти, потому что каждый день вся страна ждала его голос.
Но я честно скажу, что никогда не мечтал и не думал о том, чтобы даже ассоциироваться с Левитаном. Я просто хотел донести до людей правду о происходящем, потому, что люди обязаны ее знать, знать о том, что происходит в Донбассе.
— А тяжело об этом говорить?
— Очень тяжело. Тяжело говорить о том, что гибнут дети… Видеть глаза их родителей… Тяжело… Когда погибли мальчишки на футбольной площадке, я стоял возле больницы, в которую их привезли, куда их родители приехали…
И вот на следующий день, когда мы были на встрече с украинскими военными, тогда как раз первые совещания по минским переговорам начались о прекращения огня, как раз были и представители ОБСЕ, и журналисты, я чуть не швырнул чашкой в лицо одного их офицера, когда он заявил, что мы сами себя обстреливаем. Сдержался, просто стукнул чашкой об стол, встал и вышел.
Ополченцы видео сегодня 20 августа 2015: Интервью с иностранными добровольцами
Журналисты интернет-издания "Правда ДНР" пообщались с иностранными добровольцами из Франции и Финляндии. Бойцы интернациональной бригады "Пятнашка" специализируются на эвакуации раненых солдат армии ДНР из зоны боевого контакта.
Будни 1-ой МСБ . Спартак
Поз.Тяпа : Отсутствие правой ладони не мешает мне воевать
Самая младшая военнослужащая бригады призрак - Богдана
Богдана по праву считается практически дочерью бригады Призрак. Именно она запечатлена на легендарной фотографии с Алексеем Мозговым. В беседе с нашим корреспондентом Юлией Целинской, девочка рассказала о себе, и собственные стихи о войне. Только ребенок может так искренне и без фальши передать мироощущение простого народа в столь непростое для страны время.
Видео ополченцев Новороссии 20 08 2015: Сообщение от МВД ЛНР.
Герои не умирают! 7 августа в Ленинском РОВД МВД ЛНР открыли мемориальную доску в память о бывшем сотруднике луганской милиции, герое-танкисте, погибшем в сражении за Донбасс, подполковнике Валерии Юрьевиче Липицком.
На мероприятие собрались те, кто знал его по службе в органах внутренних дел, те, кто был с ним бок о бок в боях за оборону и освобождение Луганска, те, кто знал его лично и просто те, кто гордится героями нашего края. Первым выступил начальник Ленинского районного отдела полиции Игорь Иващенко. Он сам работал вместе с Валерием Липицким много лет.
– Это Человек с большой буквы, Офицер с большой буквы. Сказать можно многое. Мы служили с Валерой долго, у нас была рабочая обстановка. Но, как только началась война, этот человек был первым среди сотрудников Ленинского райотдела, кто встал на защиту Луганской земли – сказал Игорь Витальевич.
На мероприятии, выступили многие, кто знал Валерия Липицкого лично. Право открыть мемориальную доску предоставили самым близким людям Валерия – отцу и сыну.
Липицкий Валерий Юрьевич, подполковник милиции (1971 - 2015гг.)
Еще в юности Валерий Липицкий решил стать офицером. После школы поступил в Благовещенское Высшее танковое командное Краснознаменное училище им. Маршала Советского Союза К.А. Мерецкого. После его окончания, в 1992 году, вернулся на родину и поступил на службу в органы внутренних дел.
Начал свою карьеру с должности участкового инспектора милиции Станично-Луганского райоотдела. Он всегда был честным, справедливым и уважаемым сотрудником. И это не осталось незамеченным. В 1997 году на Республиканском конкурсе профессионального мастерства Валерий Липицкий был признан «Лучшим участковым Украины».
Валерий стремительно поднимался по карьерной лестнице благодаря своим качествам настоящего офицера. После окончания Национальной академии внутренних дел в г. Киеве занимал руководящие должности: заместителя начальника отделения участковых инспекторов, заместителя начальника Станично-Луганского райотдела милиции, служил в спецподразделении УБОП «Сокол», был начальником штаба Станично-Луганского РО, затем стал заместителем начальника Лутугинского РО, а в 2012 году стал заместителем начальника Ленинского райотдела.
Валерий Юрьевич всегда пользовался авторитетом у сотрудников. Был хорошим наставником и руководителем. В коллективе был «душой» компании, имел хороших товарищей и друзей среди коллег.
– Для него «дружба» было не просто слово. Он был Другом с большой буквы. Это человек, которому можно было в любое время, посреди ночи позвонить. Любые проблемы, радости – он всегда будет участник в твоей судьбе – рассказывает друг Валерия, начальник ИВС Ленинского РОВД МВД ЛНР Александр Федорущенко.
Когда на нашу землю пришла война, Валерий Юрьевич не смог остаться в стороне и одним из первых встал на защиту города. Записался в ряды ополчения, где ему пригодилась его воинская специальность танкиста. Когда у ополченцев появились первые захваченные в боях танки, стал командиром экипажа одного из них. А позже создал и возглавил 2-й танковый батальон МО ЛНР, который участвовал в самых горячих боях на территории Республики, в населенных пунктах: Приветное, Хрящеватое, Веселая Гора, Сокольники, Дебальцево.
Благодаря Валерию Липицкому батальон достиг высокого уровня слаженности действий экипажей в боевых условиях. В подразделении всегда царили порядок и дисциплина. А командир был душой танкистов. Валерий Юрьевич во всём был примером и образцом для подчиненных.
20 января 2015 был большой и значимый бой – штурм 31-го блокпоста в районе населенного пункта Смелое Славяносербского района. Бой был тяжёлый, ожесточенный. Комбат Липицкий, как всегда, был в первых рядах бойцов, увлекая за собой товарищей. Но это оказался его последний бой…
Он, как настоящий воин, погиб на боевом посту. И в немалой степени именно благодаря ему блокпост удалось отбить у врага. Валерий Липицкий положил свою жизнь на благо своей Родины, своей земли и своего народа. Выполнил то, что обещал, когда давал присягу – остался верен своему Долгу до конца!
Его смерть стала большой утратой для семьи, друзей и сослуживцев.
– С семьей всегда хорошо время проводили. Всегда было интересно и весело вместе. Отец часто играл в хоккей (прим. Валерий Липицкий был одним из лучших игроков хоккейной команды «Дизель-2»), мы ездили с ним на соревнования по хоккею, смотрели как они играет. Очень интересно. На тренировки с ним ходили. Он меня воспитывал всегда, как спортсмена, как достойного человека. Всегда говорил: «Что бы ни случилось, всегда нужно оставаться человеком!» – рассказывает сын Валерия Дмитрий. Он пошел по стопам своего отца – заканчивает кадетский корпус и планирует поступать в танковое училище, как отец.
Он стал примером не только для сына, но и для многих людей, кто его знал.
– Валерий является примером мужества, героизма и патриотизма. Безусловно, он был и есть огромным авторитетом для сотрудников и сослуживцев. Его высокий профессионализм, опыт, умение смотреть в завтрашний день с оптимизмом помогали найти оптимальный вариант выхода из нелегких ситуаций. Его отличала степенность и мудрость, прямота и открытость. У каждого, кто знал Валерия Липицкого, остались о нем самые добрые и светлые воспоминания – отметил заместитель министра МВД ЛНР Юрий Говтвин.
Герои не умирают, а остаются в памяти и сердцах живущих. В музее МВД создан раздел, посвященный памяти Валерия Липицкиго. Пусть пример мужества, храбрости и преданности своему делу этого Человека служит образцом для молодого поколения. Вечная память героям!
Ополченцы видео 20 августа 2015 года: Сообщение от ополченца с позывным "Гудвин".
"Зачем хунте тлеющий конфликт? Очень просто! Хунта на 99,9% состоит из олигархов. Олигархи давно поняли владея бизнессом, что лучше за 10 раз в году заработать 10млн, чем один раз 1 млн. С чего зарабатывает хунта на конфликте в Донбассе? Конечно всех статей дохода мне знать не дано, но из анализа имеющейся информации и логики можно выделить следующие. Основной статьёй дохода хунты конечно же является расхищение госбюджета. Им удобно обваровывать людей, повышать тарифы, цены, добавлять новые, созданные "свидомымы" умами налоги и сборы, прикрываясь нуждами на войну против "российской агрессии". Народ так называемой Украины всегда был "дойной коровой" для правителей новой постсоветской ДИгенерации, но так цинично, впервые. Также можно выделить ряд других статей кровавых доходов хунты. 1. Регулярные денежные транши с запада. 2. Откаты от закупок с запада разного технического хлама типа Саксонов. 3. Откаты с госзаказов министерства обороны укропии от внутренних производителей военной техники и амуниции. 4. Торговля оружием, списывая многое на войну. 5. Торговля органами раненых бойцов (выпотрашенные тела солдат всу встречались ещё в славянске). И многое другое, в плодь до видеозаписей жестоких изнасилований девушек на оккупированных териториях с дальнейшей отправки их "в фонд развития" западной порноиндустрии. Пиндосы всё это уже поняли, даже по-началу возмущались. Но вскоре осознали, что жидовский минталитет хунты не сломить, да и по большому счёту, всё это их тоже устраивает, поэтому продолжают эту игру. Поэтому, сейчас победа хунте не нужна, а значит и решительное широкомасштабное наступление тоже. "Люди гибнут за металл."
Сообщение от ополченца Александра Жучковского.
"Дима Стешин временно выехал из Донбасса и пишет: "Смотрим издалека, как расстреливают родной и любимый край, и как политики шлепают по столу засаленными картами - мастей уже не разобрать, свечи в шандалах еле-еле тлеют, котлета денег лежащая в банке уже частично вышла из обращения. Ждем, кто встанет первым из-за стола, и ткнет банкомета подставкой шандала в торец. На момент отъезда, давайте без ханжества, ВСУ и ополчение взаимно пытались вынудить противника к наступлению. Ситуация, как в 1941 году - кто первый начал, тот и будет во всем виноват."
Вот у меня то же ощущение: ЗАСИДЕЛИСЬ.
Я вот недавно преисполнился очередной раз оптимизьма от подтягивающихся к линии фронта внушительных колонн ВСН, от солидной группировки "военторга", от полной боевой готовности. Типа "началось", "процесс пошел" и все такое.
А они все продолжают СИДЕТЬ, вяло перекидываясь в картишки в полутьме. Уже кажется что эти бряцания оружием, движение колонн и "военторгов" - всего лишь карты, розыгрыш очередной партии.
Начинают раздражать понаехавшие "кураторы", которые многозначительно кивают на вопросы, скоро ли начнется движение, будет ли нашим Мариуполь и пр. То ли они поставлены здесь внушать нам надежды или вовсе дезинформировать (а для эффекта их присылают не с голыми руками а с "военторгом" - типа вот наша гарантия) при том, что никакого движения вперед не предполагается, а предполагается "вечный Минск". Либо они ("отпускники") такие же заложники ситуации как и все мы на Донбассе - посылают, обещают, используют как козырную карту в очередном раунде игры, и отзывают назад с намеками, что "решение вопроса отложили", "еще не время" и т.п.
Очень это все утомило. Удручает понимание того, что нынешняя ситуация ("ни войны, ни мира") может затянуться на многие месяцы и даже годы.
Радует по крайней мере один сдвиг сейчас - на большинстве участков перестали "не поддаваться на провокации", разрешают отвечать по полной и делать вылазки за линию. Особенно хорошо отвечают "Викинги", который тоже засиделись и сейчас отрабатывают в свое удовольствие."
Последние сводки от ополченцев Донбасса 20 08 15: Фото от Грема Филипса.
"Я посетил русский Крым в качестве небольшого отпуска после съемок трагических репортажей на Донбассе. Это путешествие в Ялту стало незабываемым. Курортный сезон в самом разгаре, пляжи полны людей, несмотря на всю безумную украинскую пропаганду про "срыв курортного сезона", льющуюся потоками в уши украинским гражданам со стороны государственных и олигархических СМИ."
